Фрирайтинг: Новогоднее время

Время летит все стремительнее… и учитывается все точнее. Какой контраст с древними инструментами измерения времени, которые еще были соразмерны человеческому миру. Продолжительность часа у древних римлян различалась в разные периоды года, потому что исходной единицей времени был световой день. Клепсидра, самые распространенные часы античности, была просто сосудом, из которого вытекала вода. Насколько правдивее это представление о времени по сравнению со стрелками часов, бесконечно бегущими по кругу, или немыми электронными цифрами. Все, что у нас осталось, это моменты обнуления, — полночь и новый год. Миг, когда снова оживают все глубокие символы древности и нашего собственного детства. Волшебство предновогоднего времени все еще помогает нам в такие моменты смотреть дальше и мечтать сильнее.
Привычка к постоянному наличию всего сущего в режиме “готово к употреблению 24х7” вытесняет из сознания ощущение чуда. Мы теряем понимание того, что значит забыть и вспомнить, потерять и найти, умереть и воскреснуть. Где прячется забытая до срока мысль? Где ждут последнего суда души умерших? Где-то там, в зазоре между стрелками часов, пока длится гул колоколов, возвещающий переход от старого к новому, забвение и новое начало.
Как удивительно, что я, взрослый, занятой человек, нахожу неподдельное удовольствие в этом бумагомарании о старом и новом, в этой избыточной тоске по чуду, вместо того, чтобы действовать… может быть потому, что “действовать” сегодня часто означает приводить мир в состояние все большего наличия — и все меньшей осмысленности. Ирония в том, что для действия нужна живая, творческая энергия, которую оно само неспособно генерировать — та самая, что рождается из ничего в зазоре между стрелками. Только от нас зависит, на что она будет потрачена — на кручение колеса великой иллюзии или на выход из нее.